Агрессия России в отношении Украины в Черном море подняла в мире на новый уровень вопрос строительства «Северного потока — 2» — кремлевской удавки для Евросоюза. Еврочиновники уже внесли резолюцию в парламент о прекращении поддержки российского проекта, но ее рассмотрение состоится только в марте. УНИАН разбирался, чего следует ожидать нашей стране от вечно «сомневающейся» Европы.

Инцидент с захватом Россией украинских военных кораблей в Керченском проливе с новой силой поднял волну противостояния строительству газопровода «Северный поток — 2» в обход Украины. Первыми категорично высказались США. Они призвали европейские страны, наконец, прекратить поддержку проекта Газпрома, который должен связать российское побережье через Балтийское море с Германией, оставив при этом украинскую газотранспортную систему на нуле.

«Правительство Соединенных Штатов выбрало очень твердую позицию в своей поддержке Украины. Мы хотели бы увидеть, чтобы другие страны также больше делали… Многие правительства ввели санкции против России за ее действия в Крыму, в Украине. Не все из этих санкций, как мне сказали и объяснили наши эксперты, в полной мере были введены в действие. Поэтому это является одной из задач, которую мы можем добиваться от европейских стран… Вопрос, который европейские страны должны поставить себе: является ли „Северный поток — 2" тем, что они хотят продолжать? Потому что это помогает российскому правительству…», — заявила пресс-секретарь Государственного департамента США Хезер Науэрт.

По ее словам, правительство США в ближайшее время проведет переговоры на эту тему с европейскими союзниками. В очередной раз об угрозе «Северного потока — 2» для Европы предупредили и первые лица Украины. Так, президент Петр Порошенко заявил, что глава России Владимир Путин в вопросе защиты газопровода может прибегнуть к атаке на страны Балтии и Скандинавии. «Возможно, Путин примет решение защищать „Северный поток — 2", и поэтому решит атаковать страны Балтии, скандинавские страны (тех, кто против проекта, — прим. УНИАН). Для Путина не существует „красных линий"», — сказал Порошенко, подчеркнув, что в существующей ситуации для глобальной безопасности очень важно выступать единым фронтом.

Премьер-министр Владимир Гройсман назвал проект газопровода «Северный поток — 2» формой скрытой войны против Европы и европейских потребителей. «„Северный поток — 2" — это форма замаскированной войны против Европы. Мы знаем, как это — быть зависимым от России в энергетически плане. По собственному опыту мы знаем, как это опасно. Поэтому сейчас мы рассматриваем этот проект как геополитическое оружие России», — сказал Гройсман, добавив, что сохранение Украиной статуса приоритетного транзитера газа имеет большое «безопасно-политическое значение для всей Европы».

Евросоюз, на первый взгляд, наконец-то, учел все вызовы. В Европарламент внесена резолюция, в которой говорится, что «Северный поток — 2» усиливает зависимость ЕС от поставок российского газа, угрожает внутреннему рынку ЕС, а также идет вразрез с энергетической политикой ЕС и поэтому должен быть остановлен. Европарламент также акцентирует на том, что необходимо прекратить действие соглашения о партнерстве и сотрудничестве, которое было заключено между ЕС и Россией в 1997 году, после чего ежегодно продлевалось. По мнению евродепутатов, сотрудничество с Россией должно проходить только в тех областях, которые «необходимы и представляют взаимный интерес», при этом должны соблюдаться гарантии безопасности для ЕС и соседствующих с ним стран. Этот документ будет рассматриваться в Европарламенте в марте.

Между тем, Германия, которая больше других заинтересована в «Северном потоке — 2», поскольку он позволит ей закупать российский газ напрямую и предаст ей статус основного газового хаба в Европе, пока держит нейтралитет и делает, мягко сказать, странные заявления. Так, министр иностранных дел Германии Хайко Маас считает, что отказ Берлина от газопровода «Северный поток — 2» не приведет к его остановке, но снизит способность отстаивать необходимость поставок газа через Украину. Маас уверяет, что «Северный поток — 2» все равно будет построен, но никто не будет выступать за альтернативный транзит газа через Украину, именно поэтому Германия считает важным оставаться «политически активными».

Канцлер Германии Ангела Меркель назвала проект исключительно экономическим и отметил, что полностью от него отказаться было бы слишком радикально. Однако, по ее словам, Берлин может сократить объемы поставок газа через него. Россия, при поддержке Германии, также заявляет, что не собирается отказываться от «Северного потока — 2», хотя и обещает загрузку газотранспортной системы Украины, но сократив ее в 10 раз — до 10-15 миллиардов кубометров газа. Для нашей страны это — практически ноль транзита, потеря 3 миллиардов долларов в год и 3% ВВП. И пока идут споры вокруг этой трубы, Газпром заявил о завершении укладки «Северного потока — 2» в прибрежной зоне Германии.

«Строительство газопровода идет в соответствии с графиком. К настоящему времени, суммарно, на дно Балтийского моря уложено около 300 км труб. В частности, завершена укладка обеих ниток в прибрежной зоне Германии, ведутся работы в территориальных водах и в исключительной экономической зоне Германии, а также в исключительной экономической зоне Финляндии», — говорится в сообщении Газпрома. Эксперты считают, что отказ Европы от «Северного потока — 2» вполне вероятен. На Западе многие стали понимать, что это не просто газопровод, это — инфраструктурное оружие Кремля, механизм коррумпирования европейских политических элит, прежде всего, немецкой. Причем обстановка для сторонников «Северного потока — 2» в Европе сейчас очень нервозная.

Время принятия решения

Президент Центра глобалистики «Стратегия — XXI» Михаил Гончар считает, что на Западе все понимают: нельзя оставлять выходки России без адекватной реакции, которая, к тому же, должна быть ассиметричной. Слишком многое Москве сходило с рук, но терпение не безгранично. Отсутствие реакции, или вялая реакция, в первую очередь, Европы, не приводит к должным результатам. Именно поэтому совершенно логично, что и в США, и в Британии, и в Германии поднялась волна реакции на агрессивное поведение России.

По его словам, логика Германии и России в этом вопросе была линейной — мол, пусть поговорят, а мы будем реализовывать проект, потом все воспримут его как должное. Но все сработало с точностью до наоборот. Сопротивление проекту растет, оно усилилось на фоне активизации агрессии России в Черном море. «В Европе четко увидели, что Россия сначала строит ту или иную инфраструктуру, а потом, аргументируя необходимостью ее защищать, усиливает свое военное присутствие. Эскалация в Азовском море и Керченском проливе началась как раз тогда, когда Россия, пусть и частично, но ввела в эксплуатацию Керченский мост. Мол, мост не нравится Украине, не нравится НАТО, и, чтобы упредить вероятность его подрыва, они стали наращивать военное присутствие в этом регионе. Эту российскую логику можно легко перенести и на „Северный поток — 2". Ситуация будет точно такой же. И Европа об этом задумалась», — подчеркнул Гончар.

Генеральный директор Центра исследований энергетики Александр Харченко также считает, что процесс сопротивления «Северному потоку — 2», несмотря на лоббистскую поддержку Германии, перешел в активную фазу, и остановить его Кремлю не удастся. «Основная поддержка „Северный поток — 2" — Германия и Австрия, имеющие глубокие и давние связи с Россией. Германия считает Россию надежным источником энергетических ресурсов на протяжении 40 лет, то есть, фактически, ресурсной колонией. Берлин не хочет думать о том, что „ бензоколонка " может взбеситься. Но Запад стал активно реагировать на происходящее, процесс идет. И остановить его не удастся», — отметил эксперт.

Но если, действительно, реализация «Северного потока — 2» будет заморожена, то актуальным станет и вопрос модернизации украинской ГТС, на что уже многие годы не может решиться Европа. «Помощь» без гарантий Украина на протяжении всех лет независимости предлагает Евросоюзу войти в управление своей газотранспортной системой для ее модернизации, чтобы транзит газа был надежным и стабильным, для минимизации каких-либо геополитических рисков. Для безубыточной работы, ГТС должна ежегодно прокачивать не менее 40 миллиардов кубометров газа, хотя технические возможности составляют 140 миллиардов кубометров «голубого топлива».

Причем сохранение Украиной статуса приоритетного транзитера имеет огромное значение для Европы. Об этом, в очередной раз, говорил во время своего визита в Германию премьер-министр Владимир Гройсман. «Мы предложили партнерам на Западе вместе управлять нашей газотранспортной системой. Производительность ее составляет 140 миллиардов кубических метров. Наши газохранилища позволяют хранить запасы до 1000 дней. Это — большой потенциал», — сказал глава правительства. Но каких-либо действенных предложений со стороны ЕС опять не последовало. Гончар считает, что в Евросоюзе не до конца понимают все происходящее вокруг газотранспортной системы Украины в силу того, что в ЕС на этот счет существует шаблонный подход. Дескать, вы должны сначала провести анбандлинг Нафтогаза, выделить ГТС в отдельное предприятие, и только потом Европа начнет обсуждать судьбу украинской трубы.

«Они не понимают, что разделение Нафтогаза мы не можем решить одномоментно. И не только в силу того, что есть разночтения между Нафтогазом и правительством, а еще и потому, что есть проблема, связанная с существующим контрактом на транзит с Газпромом. Плюс решение Стокгольмского арбитража в нашу пользу, которые легко может быть отброшено «Газпромом», который и так ничего платить не собирается. Если Нафтогаз пойдет на анбандлинг и выделит ГТС в отдельное предприятие, то «Газпром» этим воспользуется как поводом, чтобы обвинить Нафтогаз в одностороннем пересмотре вопросов собственности, по контракту это должно быть согласовано сторонами. Поэтому отношение Европы к этому вопросу удивляет», — отметил Гончар. По его мнению, для Украины вопрос будущего ГТС тесно связан с «Северным потоком — 2».

Но Европа эти два понятия разделяет. А ведь если проект реализуется, а также заработают нитки «Турецкого потока», то для нашей страны это будет означать только один сценарий — ноль транзита. Построенные Россией мощности будут загружаться в первую очередь. Хотя Европа говорит о том, что потом в систему ГТС придут европейские компании и поучаствуют в управлении. «Для нас важно не участие, важны гарантии загрузки трубы. В этом и есть элемент недопонимания. Нам нужно было это проблему решать намного раньше. Думаю, сейчас это не получится. Следующий год будет годом политических турбулентностей, связанных с выборами. Не будет в этом вопросе консенсуса. Реальные решения будут приниматься через год. Но за это время Россия попытается завершить укладку труб „Северного потока — 2", поставив всех перед фактом. Когда ставится вопрос гарантии сохранения транзита через Украину, то слышим дружное европейское заявление, что транзит должен быть сохранен. Путин тоже заявляет, что 10-15 миллиардов кубов будут пропускать через нашу ГТС, а это все равно, что ноль транзита. При этом, в Европе говорят, что гарантий не предоставят — договаривайтесь с русскими.

Если исходить из слов вице-президента Еврокомиссии Маркоша Шевчовича, которые он произнес на двенадцатой конференции по энергетической безопасности в Братиславе, то еще до Рождества должна состояться трехстороння встреча ЕС-Украина-Россия по вопросам будущего газового транзита, и там, конечно, должен обсуждаться вопрос гарантий. Но гарантий никто в ЕС давать не хочет, они говорят, что гарантии должны быть от Газпрома, а словам россиян мы цену знаем. Считаю, что в этом есть недоработка наших дипломатов.

Ведь есть 274 статья Соглашения об ассоциации, где четко выписано, что стороны должны учитывать инфраструктурные возможности каждой. То есть, Европа должна учитывать имеющиеся у нас мощности по транспортировке газа. И позиция Еврокомиссии должна быть солидарна с нашей позицией. Сначала должны быть загружены мощности нашей ГТС, а потом — все остальные потоки. Но ничего подобного из Брюсселя не слышно. Никто даже не вспоминает, что в 2009 году была подписана так называемая Брюссельская декларация о модернизации украинской газотранспортной системы. Евросоюз обещал нашей стране помощь в этом вопросе. Но на этом все и закончилось. То есть, когда мы хотим опереться на четкую и ясную позицию Европы, мы опоры не находим. Такое поведение — не партнерское» — отметил эксперт.

Он считает, что пребывающие сейчас у власти украинские политики и чиновники боятся что-либо откровенно сказать своим европейским визави, так как существует еще масса вопросов, в которых нужна поддержка ЕС — и получение макрофинансовой помощи, и сохранение санкционного подхода, плюс — критика реформ и антикоррупционной деятельности на Украине… Харченко же утверждает, что процесс вхождения европейцев в систему ГТС Украины идет, причем активно. «Несмотря на лоббистские усилия группы Фирташа, представленной в правительстве и лоббируемой на уровне вице-премьер-министра Кистиона, остановить процесс вхождения ЕС в управление ГТС Украины не удастся. Сейчас идут активные переговоры с несколькими потенциальными партнерами для украинской газотранспортной системы. Уверен, что в 2019 году результат будет достигнут», — сказал эксперт.

Таким образом, переговоры с Евросоюзом по разным «газовым» направлениям идут, а «Северный поток-2» строится. И в вопросе заморозки проекта должна сыграть свою главную «скрипку» украинская дипломатия. Министр иностранных дел Украины Павел Климкин заявил, что «мы имеем общую позицию в отношении российских манипуляций, которые, к сожалению, поддерживаются некоторыми европейскими политиками, по сооружению «Северного потока — 2»«. Хотелось бы, чтобы усилия министра и его ведомства привели к тому, чтобы «общая позиция» была донесена и до тех «некоторых» европейских политиков, которые все еще не осознали все риски «Северного потока — 2».